Магия Калипсо - Страница 92

Лайонел в задумчивости последовал за тестем вверх по лестнице. Он видел, как Люсьен вошел в свою спальню. Затем граф пошел к себе. Пальмовую ветвь, которую он держал в руке, Лайонел положил на столик у шкафа. В спальне было тихо. Он разделся и забрался под простыни.

Диана спала обнаженной. Она ждала его и уснула? Необычайно приятная мысль. Ночь была жаркой. Лайонел медленно потянул простыню и тянул ее до тех пор, пока она не оказалась в ногах у Дианы, Его жена лежала на спине, раскинувшись во сне, чуть раздвинув ноги и заложив одну руку за голову. Она казалась необыкновенно прекрасной. Лайонел почувствовал прилив уже знакомого желания, глубокого, беспокойного чувства, которое, казалось, становилось все сильнее день ото дня. Раньше Лайонел считал, что источником этого чувства было одно лишь физическое влечение, но теперь он начал сомневаться в этом. Чувства к Диане становились все сильнее и сильнее.

Она что-то пробормотала во сне.

Свечи мягко освещали ее тело.

Лайонел медленно опустил ноги на пол, подошел с другой стороны постели, взял ноги Дианы за лодыжки, согнул их в коленях, развел в стороны и стал смотреть на нее. Свечи лили мягкий, приглушенный свет, но Лайонел знал, что даже в самом ярком свете Диана все равно казалась бы ему прекрасной. Он опустился меж ее раздвинутых ног и коснулся ее пальцами.

Диана что-то простонала и слегка заворочалась. Но он продолжал крепко держать ее ноги, пока она не затихла.

— Диана, — очень тихо проговорил граф. — Я еще не встречал такой прекрасной женщины, как ты.

Легкими, как крылья бабочки, пальцами Лайонел изучал ее, пока не почувствовал влагу и нарастающий жар, и тогда он ощутил такой прилив желания, что едва сдержал себя. Но он продолжал ласкать ее, гладить, погружая пальцы в мягкие темно-золотистые завитки. Он понял, что она готова принять его, даже не сознавая этого разумом. Его вставшая плоть заставила Лайонела болезненно улыбнуться. Нет, вначале он доставит удовольствие ей и увидит, как она проснется от ощущения, которое он ей подарит. Он наклонился и приблизил к Диане рот. Она была горяча и слегка вздрагивала.

Ее бедра в его руках напряглись.

Лайонел помог ей приподняться.

Диана застонала и стала крутить головой то в одну, то в другую сторону.

Его рот был глубоким и горячим.

«Проснись, Диана, проснись и почувствуй, что с тобой происходит».

Диана проснулась и тревожно рванулась:

— Лайонел!

Он поднял голову и опустил ей на живот руку, чтобы удержать ее.

— Тише, любимая. Я хочу, чтобы ты получила удовольствие.

Так оно и было. Когда ладонь Лайонела мягко легла на ее рот, чтобы заглушить вскрики, Диана почувствовала полное освобождение и вся отдалась наслаждению.

Затем Лайонел опустился на нее сверху и сильно и глубоко вошел в ее тело. Диана приняла его, ее ум отказывался служить ей, тело также вышло из повиновения. Она вскрикивала прямо в рот Лайонелу, а потом, в свою очередь, приняла в свой рот его стоны.

Затем Лайонел не смог бы двинуться с места, даже если бы от этого зависела его жизнь. Он зарылся лицом в подушки рядом с лицом жены и старался прийти в себя. Никогда еще не доводилось ему испытывать такого глубокого чувства. Ему казалось, что это чувство растет, становится все глубже, приковывает его к Диане, и самое странное, что он не против. К собственному удивлению, Лайонел почувствовал, как его плоть внутри нее напряглась, но на этот раз он стал двигаться медленно, наслаждаясь жаром ее тела и ее упругостью.

— Еще раз, Диана?

Она посмотрела в его напряженное лицо, услышала его глубокое, хриплое дыхание и молча кивнула.

— Лайонел, — тихо простонала она, когда он нашел ее пальцами.

— Со мной все кончено, — сказал Лайонел несколько минут спустя, — но мне все равно. Я поверить не могу в это, Диана.

— Ты смотрел на меня, да?

Он ответил ей мужской задорной усмешкой:

— Да, Боже мой. Ты такая послушная, любимая, когда спишь. Я понял твой намек, когда нашел тебя в постели обнаженной. Я не смог отклонить такое приглашение.

— Просто мне было жарко.

— Лгунишка. Хотя нет, беру свои слова обратно. Тебе было не просто жарко, ты вся пылала.

— Лайонел! — Она схватила его плечо, почувствовала его теплое и такое гладкое тело и погладила мужа по спине.

— Засыпай снова и снова начинай стонать из-за того, что хочешь меня, тогда я, наверное, смогу собраться с силами и доставить тебе удовольствие еще раз.

К его сожалению, она рассмеялась, и Лайонел соскользнул с нее и лег на бок.

— Я вся потная и растрепанная.

— Из-за меня?

— Ты с каждым днем становишься все более ненасытным… точнее, с каждой ночью. — Диана попыталась встать, но Лайонел удержал ее за плечо. — Подожди, Диана.

Она повернулась к нему:

— Почему? Я хочу принять ванну.

— Ляг на секунду. Она послушалась.

— Зачем?

Лайонел смотрел на ее живот, и под его пристальным взглядом Диана с некоторым смущением поежилась.

— Я не совсем уверен, куда мне следует смотреть…

Он положил ладонь на живот жены, растопырил пальцы, но не смог коснуться обеих тазовых костей одновременно.

— А у меня большие руки, — сказал он скорее себе самому, чем ей. — Думаю, ребенку в твоем животе будет удобно. Но все равно твой отец прав. Когда ты забеременеешь, мы вернемся в Англию.

— Он говорил с тобой о моей матери, да?

— Да, и его приводит в ужас мысль, что ты тоже можешь умереть во время родов. Незачем и говорить, что я не допущу этого.

— По сравнению с моей матерью я — огромная неуклюжая великанша. По крайней мере так всегда говорила Дидо.